Биография мадам де Помпадур, оставившей миру замечательную фразу: «После нас потоп. Меня не волнует, что произойдет, когда я умру»

Жан-Антуанетта Пуссен, женщина, которая впоследствии стала известна как мадам де Помпадур, была девушкой из среднего класса с неопределенным происхождением. Она стала одной из многих в длинном ряду любовниц короля Людовика XV, и была ею до своей смерти в возрасте 42 лет. Историки называют ее «необычной любовницей» короля… Она назначала и увольняла министров, она выбирала послов, она назначала генералов, пенсии и определяла на должности».

Фактически, ее самые яростные критики признают ее жизненную важность и историческое наследие, хотя и неохотно. Как заметил один журнал 1869 года: «Если бы можно было создать вычеркнутое издание истории, можно было бы скрыть мадам де Помпадур; но увы! XVIII век и даже Французскую революцию невозможно понять без ее учета. Она обладала большей властью в Европе, чем любая женщина современности, за исключением, пожалуй, Елизаветы Английской и Екатерины II. Она была султаншей Франции в течение 20 лет, опекая султана. Поэтому история, краснея, обязана вести хронику деяний Помпадур». Действительно, один писатель сравнил ее влияние с некоторыми из самых известных французов, вышедших из некоролевского происхождения: «За исключением Бонапарта и, возможно, Робеспьера, срок полномочий которых был короче, и де Голля, который в принципе был подотчетен электорату, ни один французский простолюдин – и, конечно, ни одна женщина – никогда не достигал такого имперского влияния».

Король Людовик XV правил 72 года, а его предшественники пережили множество дворцовых интриг и вызовов на престол, иногда со стороны их матерей, жен и придворных. Людовик XV использовал Версаль, охотничий домик своего деда, чтобы контролировать дворянство и сосредоточить придворную жизнь вокруг культа личности короля. Вместо того, чтобы стремиться к политической власти, дворянство стремилось к близости к королю в Версале, в то время как все другие места бледнели по сравнению с ним. По словам Нэнси Митфорд, «вся мода и все веселье собрались вместе в Версале. Парижское общество, хотя и принадлежало к среднему классу, кипело жизнью, и время от времени им можно было наслаждаться в качестве замены двору; провинции были немыслимы. Самым тяжелым ударом, который мог постичь человека, было изгнание в его поместья; это означало не только потерю места и влияния; изгнанник, обреченный жить в деревне, стал смешным в глазах друзей. Пусть он украсит свой дом и сад, пусть он устроит дорогие вечеринки и сделает общественный и интеллектуальный центр для всей округи, бедняк был неряшливым провинциалом; он больше ничего не значил»...