Имя французского генерала от кавалерии, маркиза Гастона де Галифе (Gaston Alexandre Auguste de Galliffet; 1830 — 1909) известно до сих пор. Причём не столько благодаря его военным заслугам, среди которых главное, как это ни странно – подавление Парижской коммуны. Его имя стало названием кавалеристских брюк особого фасона. Так получилось, что эти брюки вошли в обиход Красной армии, чем и запомнились нескольким поколениям, выросшим при советской власти.
Но сначала немного о самом генерале Галифе. Его военная карьера была почти запрограммирована, ведь он родился в семье военного, и суровый отец весьма рано определил Гастона в военную школу. В 18 лет он становится кавалеристом. Как тут не вспомнить поговорку: «Умный — в артиллерии, храбрый — в кавалерии, пьяница — во флоте, а дурак — в пехоте». Галифе был храбрым и достаточно легкомысленным молодым человеком, что было идеальным для лёгкой кавалерии, где он начал свою службу. Этакий гусар поручик Ржевский!
Служба шла хорошо, в 1853 году Галифе уже был вторым лейтенантом в полку личной гвардии императора Наполеона III и кавалером Ордена почётного легиона. Да и жизнь повернулась к молодому человеку приятной стороной. В 1854 году он унаследовал небольшое родительское состояние. У молодого офицера появились деньги, что давало реальную возможность увлекаться женщинами и азартными играми. Гастон Галифе даже подумывал, не уйти ли ему из армии. Ведь жизнь так хороша!
Но тут началась война, которую во Франции называли Восточной, а в России – Крымской. Лейтенант Галифе сражается на этой войне храбро. Свидетельством его храбрости было и участие Галифе в штурме Малахова кургана, за что он был награждён боевым орденом. А затем он участвует в войне в Алжире и в итальянской кампании. В октябре 1859 года он женился на девушке из богатого и известного рода Лаффитов. Жена родила ему трёх детей.
Изобретение «фирменных» брюк было связано именно с дальнейшей службой Галифе. Он воевал в Алжире, а затем в Мексике (да, в тот момент у Франции были большие претензии на гегемонию в этом районе Южной Америки). Галифе увидел недостатки формы французских кавалеристов, которые надевали высокие сапоги (вроде тех, которые чуть раньше для себя придумал герцог Веллингтон). Существовавшие тогда широкие брюки в такие сапоги приходилось долго заправлять. Какой уж тут быстрый подъём по приказу!
Битвы в Алжире и в Южной Америке также подсказали Галифе здравую мысль. Военная форма – это, так сказать, производственная одежда. Она создаётся для сражений, а не для парадов. Поэтому военная форма должна быть удобной солдату, как были удобны, например, просторные шаровары арабским всадникам в Алжире или брюки с глубокими карманами у мексиканских герильерос. В эти карманы можно было укладывать патроны горстями. Галифе, как профессиональный военный пришёл к заключению, что не нужно бояться изменять военную форму, жертвуя красотой ради функциональности.
19 апреля 1863 года в одном из боёв Галифе был тяжело ранен в живот. Его вытащили с того света, но с тех пор он говаривал, что теперь «носит свои кишки в кепке». Потом уже парижские врачи заменили повязку на животе на серебряную накладку.
С одной войны Галифе попал на другую войну. 30 августа 1870 года он стал бригадным генералом и принял командование бригадой конных егерей. Галифе попал в плен, однако героическая кавалеристская атака в сражении под Седаном, которой он командовал, восхитила даже противника, короля Пруссии.
Он возвратился из плена во время восстания Парижской Коммуны и стал одним из её безжалостных палачей, выбирая для расстрела пленных достаточно произвольно, но в основном из числа раненных или пожилых. Подсчитано, что по его приказу было расстреляно не менее 3 тысяч человек. Так что прозвище «палача Коммуны» генерал Галифе получил вполне заслуженно. На многочисленных карикатурах (у Франции заслуженная традиция в этом вопросе) Галифе изображали либо на фоне скелетов, либо с красными каблуками, заляпанными кровью казнённых коммунаров.
Именно он, ярый консерватор, стал во главе военного министерства в сложный момент, когда страна из-за дела Дрейфуса разделилась на два ненавидящих друг друга лагеря: тех, кто считал еврея капитана генерального штаба Альфреда Дрейфуса немецким шпионом и тех, кто считал дело против него сфабрикованным. Как ни странно, Галифе потребовал пересмотра дела Дрейфуса, будучи уверенным в невиновности капитана. 21 сентября 1899 года после того, как президент республики помиловал и освободил Дрейфуса он выступил в Национальном собрании и заявил: «Инцидент исчерпан». Министерская карьера генерала Галифе закончилась отставкой 29 мая 1900 года.
Марсель Пруст в своём огромном романе «В поисках утраченного времени» довольно прозрачно вывел Гастона де Галифе в образе тщеславного персонажа генерала де Фробервиля.
Будучи Президентом кавалерийского комитета генерал в 1881–1885 руководил реорганизацией французской кавалерии. Дело важнейшее, потому что в те годы кавалерия была единственным действительно мобильным родом войск.
Среди прочего он внедрил в практику особые кавалеристские брюки, сильно расширенные в бёдрах и сужающиеся в области голени. Теперь у кавалеристов появились просторные брюки, на которые легко было надевать сапоги, и в которых было не так жарко, как в лосинах, которые кавалеристы носили до этого. Кроме того, у этих брюк были широкие карманы. Эти карманы можно было не только наполнить боеприпасами, но и легко их достать, находясь в седле, что иной раз было жизненно важно для кавалеристов. Удобство новой формы было оценено во всех европейских армиях.
Следует сказать, что только в России эти брюки назвали именем генерала, «галифе», во Франции их называли «culotte bouffante», «брюки с напуском».
Брюки галифе, кавалеристские шаровары, из российской перешли в Красную Армию. В первую очередь галифе были обязательны для конников. Но в подготовку красного офицера вне зависимости от его специальности включалось умение ездить на коне. Поэтому галифе стали формой для любого бойца, даже для лётчика. Конечно, для моряков было сделано исключение. Им-то джигитовка была ни к чему.
Красноармейские галифе унаследовала и Советская Армия, где эти брюки использовались вплоть до 1969 года. Затем крой брюк изменили, и «мешки» с солдатских бёдер убрали.
После долгого использования в армии брюки-галифе должны были бы, казалось, исчезнуть. Но не тут-то было. Смелые дамы обратили на них внимание ещё в 1950-е годы и вели узкие, расширяющиеся кверху брюки в женский обиход. Оказалось, что эти шаровары не убавляли женственности, а делали хозяек даже соблазнительными. Достоинством оказалась возможность либо умело скрывать некоторые недостатки фигуры, либо, наоборот, подчеркивать ее достоинства. В любом случае женщины оценили и удобный крой новых брюк, и их нестандартность. В 1990-е годы женские галифе приобрели популярность. А потом брюки-галифе возвратились и в мужской гардероб. Правда, не военный, а сугубо гражданский.
