– Что вы знаете о Пржевальском?
– Ну, это тот, который лошадь…
Это обычный диалог в современном мире. Ничего мы не знаем о Николае Михайловиче Пржевальском (1839–1888), кроме того, что был он великий путешественник, полжизни провёл в диких пустынях Центральной Азии, где и открыл дикую лошадь своего имени: лошадь Пржевальского. Впрочем, это обычное дело. Мы ленивы и нелюбопытны – сформулировал когда-то Пушкин.
Николай Михайлович, вы шпион?
В начале 1950-х годов о жизни Пржевальского был снят художественный фильм и написано несколько книг. В этих произведениях Николай Михайлович вполне соответствовал тогдашнему шаблону великого русского путешественника. Высокий, красивый плечистый, он без явной причины ходил по пустыне, терпел лишения, преодолевал трудности и провидел грядущую славу Родины. Мало кто, очарованный красивыми картинками, задавался простыми вопросами: зачем это Пржевальский совершал тяжёлые экспедиции по диким пустыням Центральной Азии, кто финансировал его экспедиции и кто, в конце концов, отпустил в дальние путешествия человека, состоящего на государевой службе.
На эти вопросы лучше всего отвечать, начиная с последнего. Путешествия Н. М. Пржевальского были частью его военной службы. А служил он при Российском Генеральном штабе, и на этой службе достиг немалых успехов, став генерал-майором. Служба же Николая Пржевальского состояла в том, что на современном языке называется стратегической военной разведкой
Путешествия Н. М. Пржевальского, а было их всего четыре, в конечном счёте, финансировались государством. Средства поступали из трёх источников: от военного ведомства, от Императорского Русского географического общества и собственно от государя-императора. Значит, Российская империя весьма интересовалась пустынями Центральной Азии, чтобы через них выйти в Тибет. Сам по себе Тибет – страна бедная и никакими ресурсами не располагающая, имел, однако, огромное стратегическое значение. Здесь начинались пять великих азиатских рек, вдоль которых проживала половина всего человечества. Контроль над Тибетом, таким образом, означал контроль над Китаем, Индией и Юго-Восточной Азией. И контроль не только военный. На этой бедной земле, на, самом высоком в мире горном плато находилась столица Тибета, Лхасе, резиденция духовного лидера 250 миллионов буддистов, далай-ламы. Тот, кто овладевал Тибетом и Лхасой, имел шанс контролировать поведение миллионов буддистов, жителей многих азиатских стран.
Империализм без маски
Но возвратимся к тому времени, когда Николай Пржевальский только поступил в военную службу. В начале 1850-х годов в мире в отношениях между странами начал формироваться новый стиль. Позже этот стиль был назван империализмом и всесторонне научно исследован. А ежели без научных тонкостей, то его суть чётко выражала русская поговорка: «Кто смел, тот и съел».
Две крупнейшие европейские державы, Англия и Франция быстро и почти без взаимных конфликтов поделили между собой Африку. Англии – восток, Франции – запад. Встретившись на реке Конго, два хищника решили не ссориться из-за выморочных земель (как тогда им казалось). По этой причине огромный кусок Африки отошел бельгийскому королю Леопольду II. Так маленькая Бельгия неожиданно вошла в число колониальных держав. Как оказалось, выморочная территория оказалась очень сладкой. В недрах Бельгийского Конго была золото, медь, алмазы. Нашли в тех краях еще один метал, который в XX веке стал стратегическим ископаемым, уран.
Аналогично Африке Францией и Англией поделили между собой и Юго-Восточную Азию. В этой делёжке просто чудом ни от кого не зависимым остался Сиам, то есть, нынешний Таиланд.
И вот перед «великими державами» на блюде оказался Китай. Это был огромный и очень сладкий кусок, который, как оказалось, можно было захватить без особенного труда.
В клуб великих держав Россию не приглашали. Впрочем, она в таком приглашении и не нуждалась. Размеры империи говорили сами за себя: конечно же, велика держава. Поэтому она присовокупила к своим владениям Среднюю Азию по самое не могу, то есть до афганских границ. И, естественно, тоже оказалась у «китайского блюда». Или вернее будет сказать, у блюда с Китаем.
Оказавшись за общим разделочным столом, российские политики полагали (и следует сказать, справедливо) что если начнется дележка, никто из коллег, ни Англия, ни Франция, ни США, не станут сопротивляться тому, чтобы русскому царю отошли Монголия, Корея и Северный Китай. Несколько позже полковник Н. М. Пржевальский вполне в духе той эпохи сформулирует российские устремления таким образом: «Как колонизирующая сила, Россия также должна выступать как представитель западной культуры и цивилизации. Как прочие европейские нации, она должна великодушно принять на себя бремя белого человека по образованию примитивных кочевых племен Азии и во имя цивилизации победить все эти подонки человеческой расы». Чеканный стиль, не правда ли?
И на Тихом океане свой закончили поход
В 1860 году Николаю Пржевальскому было 20 лет. Он, прапорщик Полоцкого полка, собирался поступать в академию Генерального штаба. В это время в Китае шла уже вторая опиумная война. Эту войну Англия и Франция успешно вели против императорского правительства. Цель войны была благородная: открыть Китай для торговли с иностранцами. Поскольку власти тогдашнего Китая вели торговлю с иностранцами только в обмен на серебро, те придумали продавать местным жителям за серебро опиум.
У России был свой наркотик для несчастных китайцев – водка. Была и своя проблема с Китаем. Дело в том, что граница между двумя империями была размечена нечетко. Проблему решили осенью 1860 года, когда был подписан Пекинский договор. Границу с Китаем провели по реке Амур до впадения в нее реки Уссури. Российской империи отходила также большая территория на юг по Уссури и ее притоку реке Сунгари до озера Ханка, а дальше еще на юг, до самого побережья Японского моря. Потом эти земли стали называть Приморским краем. Впрочем, побережье Японского моря рассия закрепила за собой летом 1860 года, еще до того, как Пекинский договор был подписан. В бухте Золотой Рог русские моряки основали город и порт Владивосток.
Первая экспедиция Н. М. Пржевальского (1867 – 1869)
Тем временем Пржевальский получил высшее военное образование. Он и весь его курс закончили академию Генштаба досрочно в 1863 году. Причиной тому было восстание в Польше, куда и направили большинство выпускников. Следующие три года Пржевальский прослужил преподавателем в юнкерском училище в Варшаве, а затем был причислен к Генштабу и назначен в Сибирский военный округ.
Учась на втором курсе академии, Пржевальский написал работу «Военно-географическое обозрение Приамурского края». Теперь ему предстояло дополнить теорию практическими исследованиями.
Кстати, это была единственная экспедиция, которую Николай Михайлович частично финансировал сам. По легенде деньги для этого он выиграл в карты, после чего не играл более ни разу.
Всего с двумя помощниками он за 23 дня поднялся пешком вверх по реке Уссури. По пути они производили топографическую съемку местности, делали метеорологические наблюдения и собирали гербарии. Август 1867 года Пржевальский со спутниками провёл на озере Ханка, а в сентябре они вышли на юг, проделав к побережью Японского моря путь протяжённостью около 300 километров. До начала декабря экспедиция прошла берегом Японского моря с востока на запад, от Посьета до бухты Ольга, а оттуда стала подниматься на север. Преодолев горы Сихотэ-Алиня, по долине реки Уссури к началу января 1868 года разведчики возвратились на Амур.
Следующий год Пржевальский провел в Приморье, изучая окрестности озера Ханка. Здесь пришлось ему и повоевать. Николай Михайлович участвовал в военных действиях против проникшей в Приморский край банды китайских разбойников-хунхузов. В январе 1870 года Пржевальский возвратился в Петербург с результатами двухлетнего путешествия. Результаты были немалые: топографические карты, описания климата, флоры, фауны и нравов местного населения огромного края.
Вся оставшаяся жизнь Н. М. Пржевальского протекала так: несколько лет путешествий с небольшим отрядом по безлюдным степям, где смыкались окраины двух империй, год-два жизни в Петербурге, – и снова дикие степи Центральной Азии.
Вторая экспедиция Н. М. Пржевальского (1870 – 1873)
Эта экспедиция называлась монгольской и продолжалась три года. Начальным и конечным ее пунктом был забайкальский город Кяхта, тогдашние русские ворота в Китай. Путешественники прошли по пустыням Гоби и Алашань к верховьям двух великих китайских рек, Хуанхэ и Янцзы. По пути они исследовали флору, фауну и водные источники. (Кстати, главным географическим открытием этой экспедиции было большое высокогорное соленое озеро Кукунор.) Кроме того, в это время на территории, по которой шла экспедиция, восстали китайцы-мусульмане (дунгане). Русские военные (а в экспедиции Пржевальского все участники были военные) всерьез изучали, нельзя ли воспользоваться этой нестабильностью на западных окраинах Китайской империи, чтобы заставить ее пойти на новые территориальные уступки.
Но главной целью этой экспедиции Пржевальского (как и последующих) был Тибет.
Вторая экспедиция Пржевальского закончилась на дальних подступах к Тибету, в верховьях реки Янцзы.
Третья экспедиция Н. М. Пржевальского (1879 – 1880)
В ходе этой экспедиции Н. М. Пржевальский максимально приблизился к столице Тибета. В ноябре 1879 года на расстоянии около 300 километров от Лхасы его экспедиции запретили двигаться дальше – путь преградили чиновники и воины. Тибетцы не хотели допускать в священное место и к священному лицу, далай-ламе, иностранцев и иноверцев.
Кстати, именно в этом походе Пржевальский обнаружил лошадь, которую позже назвали его именем. Он только дважды встречал небольшие табуны этих лошадей, однако ни разу не смог приблизиться к ним на расстояние верного выстрела. Шкуру и череп дикой лошади, которые он привез в 1880 году в Петербург, добыли местные охотники-киргизы.
Лошадь Пржевальского – это действительно дикая, а не одичавшая, как американские мустанги, лошадь. Но она – не предок, а близкий родственник современных домашних лошадей, что подтверждено хромосомным анализом: у лошади Пржевальского 66 пар хромосом, а у домашней лошади – 64. Предком нынешних лошадей зоологи считают дикую лошадь тарпана. Последний тарпан вымер в 1879 году. Да и лошадь Пржевальского не видели в естественных условиях с 1968 года. Правда, она содержится во многих зоопарках мира. Несколько десятков этих лошадей живут в херсонских степях, в заповеднике Аскания-Нова.
Четвёртая экспедиция Н. М. Пржевальского (1883 – 1885)
Пржевальскому удалось совершить четвёртое (и последнее) путешествие по пустыням Центральной Азии. В 1883–1885 годах он прошел более 7 800 километров от Кяхты до озера Иссык-Куль. Во многом это было путешествие по уже знакомым местам: на юг, до озера Кукунор и до истоков реки Хуанхэ, а затем на северо-восток, к исследованному им в 1876 году озеру Лобнор, и снова на восток и на север, через пустыню Такла-Макан и горы Тянь-Шаня до города Каракол на озере Иссык-Куль.
Этому киргизскому городу было суждено стать последним пристанищем великого путешественника и генерал-майора Николая Михайловича Пржевальского. В октябре 1888 года, готовясь отсюда выйти в свою третью тибетскую экспедицию, он умер, заразившись тифом. Его похоронили здесь же, на берегу озера Иссык-Куль. Довольно редкий случай в дореволюционной России: в 1889 году царским указом Каракол был переименован в Пржевальск. В 1921 году советская власть решила, что не нужно хранить память о царском генерале, и несколько лет город носил свое прежнее название Каракол, а в 1939 году одумались: Каракол опять стал Пржевальском в честь великого русского путешественника. В 1991 году, став самостоятельной республикой, Киргизия вернула городу исконное название. А памятник Пржевальскому никто сносить не собирается.