Поражающие факторы ядерного взрыва. Гражданская оборона СССР

Страхи и ужасы гражданской обороны

Детство – это время, когда веришь всему, что написано, а тем более, нарисовано. Поэтому, в детстве я нисколько не сомневался, ядерная война уже произошла. В этом убеждали плакаты по гражданской обороне, которые тогда было принято вывешивать на стенах в различных учреждениях (даже в банях!). Плакаты эти внушали ужас. Вот, к примеру, нарисован взрыв ядерной, а то и термоядерной бомбы. Высоко в небе вспыхивает яркий шар, потом возникает грибовидное облако. От места взрыва разлетается в разные стороны невидимое излучение, проникающее и поражающее. А вокруг творится страшное. В эпицентре взрыва всё попросту уничтожено, даже развалин строений не наблюдается. А дальше кругами расходятся зоны поражения. Неужели в таком аду возможно выжить? Возможно! Вот в последней из зон поражения царит порядок и спокойствие. Люди или сидят в противогазах в подземном убежище, либо спасают кого-то из-по развалин разрушенных домов и эвакуируют всех в безопасное место.

Другие плакаты были посвящены ужасам применения химического и бактериологического оружия. Вот ещё что людям пришлось пережить! Именно благодаря этим плакатам запомнились звонкие названия отравляющих газов: фосген, табун, зоман, зарин. Три последних принадлежали к газам нервнопаралитического действия (НПД). Это значило, что эти газы, и зарин в их числе, действовали на проводимость нервов, нарушая связи между нервными клетками.

Как это происходит?

Схема процесса передачи нервного сигнала в химическом синапсе

Говоря о передаче электрических импульсов между нервными клетками, мы держим в голове неправильную картинку, представляя нервные клетки, нейроны, вроде электрических проводов, по которым проходит ток. Здесь плохую услугу оказали опыты Луиджи Гальвани, обнаружившего, что мышцы лягушки сокращаются при электрическом возбуждении нерва. Раз нервы проводят электрический ток, значит они представляют собой нечто вроде проводов из какого-то биоматериала.

На самом деле нейроны – это не длинные непрерывные провода, а клетки относительно небольшого размера, соединённые между собой. При этом они не соединяются друг с другом непосредственно. Между двумя нейронами есть небольшой промежуток, который называется синапсом. Возбуждённый нейрон-передатчик производит органическое вещество-посредник, нейромедиатор, который выпускает в пространство синапса. Наличие нейромедиатора в синапсе возбуждает соседнюю клетку-приёмник. Производимый при возбуждении импульс снова перемещается, на этот раз уже по соседнему нейрону, снова останавливается у синапса, снова вырабатывает фермент-нейромедиатор и теперь возбуждается уже следующая клетка. Так, от нейрона к нейрону, по нерву передаётся нервное возбуждение. Благодаря тому, что передача нервного импульса происходит таким биохимическим путём, скорость его прохождения гораздо меньше скорости света. Наша реакция не мгновенна именно потому, что наши нервы – не медные провода.

Нейромедиатор, участвующий в передаче нервного импульса от нейрона к нейрону, называется ацетилхолином. Ацетилхолин не должен накапливаться в синапсе, и обычно он постоянно разлагается под воздействием фермента ацетилхолинэстеразы (АХЭ). Благодаря АХЭ нейрон, передав импульс, может отдохнуть до прихода следующего сигнала.

Схематическое изображение антихолинэстеразного действия в межсинаптическом пространстве: молекулы зарина  (красные тельца) формируют  соединение с ацетилхолинэстеразовй (желтые тельца), блокируя гидролиз ацетилхолина (синие тельца).

Работа нейронов напоминает работу кнопочных выключателей. Возбуждение и последующее вырабатывание ацетилхолина – это нажатие на кнопку, замыкающее электрическую цепь. АХЭ выполняет роль пружины, разрывающей контакт. При отпускании кнопки цепь размыкается, ток не идет.
Нервнопаралитические отравляющие вещества представляют фосфорорганические соединения. Эти вещества называются ингибиторами холинэстеразы и тормозят процесс передачи нервного сигнала от нейрона к нейрону. За счёт чего это происходит? За счёт того, что они образуют прочные соединения с АХЭ, из-за чего этот фермент перестаёт выполнять свою работу по очистке синапса от ацетилхолина. Возвращаясь к аналогии с кнопкой, пружинка портится, и кнопка как бы западает. В результате нервный сигнал проходит по нервам без перерыва. Органы, к которым направляются эти непрекращающиеся нервные сигналы, всё время возбуждаются. Такое гиперактивное состояние быстро истощает органы или мышечные ткани, они устают, и их работа прекращается.

Поэтому первые признаки воздействия на человека нервнопаралитического боевого отравляющего вещества (в том числе, зарина) связаны с повышением тонуса различных мышц и органов. Сужаются зрачки, возникает чувство, словно бы дыхание перекрывается. Начинаются выделения из носа и усиленное слюноотделение, появляется тошнота. А ещё спустя несколько минут поражённый организм полностью теряет контроль над всеми своими функциями. Можно сказать, «идет вразнос». Начинаются рвота, конвульсии, происходят судорожные спазмы и, наконец, останавливается сердце. Жизнерадостная картинка, не правда ли? Если в течение нескольких минут после отравления в организм не вводится противоядие, жертве никакой бог не поможет. Противоядие против нервнопаралитических отравляющих веществ известно, это атропин

Рождение героя

Название «зарин» («sarin») – это эпóним. Это химическое вещество названо по фамилиям его изобретателей. Довольно редкий случай, когда изобретателей оказалось четверо, и каждый внёс свой вклад в название.

Изобретателями зарина оказались немецкие химики Шрадер (Schrader), Амброс (Ambros), Риттер (Ritter) и фон дер Линде (von der Linde). Красивое слово «зарин» образовалось из первых букв фамилий Шрадера, Амброса и Риттера, а также из двух букв фамилии фон дер Линде.

Собственно, подавляющее воздействие фосфорорганических веществ, в число которых входит и зарин, на АХЭ было открыто химиками ещё в 19-м веке. В 1938 году Шрадер и Амброс, которые были сотрудниками компании IG Farben, работали в городе Вуппертале. Они не были военными химиками, а пытались усовершенствовать инсектициды (средства для борьбы с насекомыми). В ходе работы химики получили светлую легкую жидкость без цвета и запаха, по данным анализа фосфорорганическую. Зная об ядовитости фосфорорганики, Шрадер и Амброс передали его формулу в вермахт, в отдел химического оружия.

Через некоторое время в группу прибыли двое армейских химиков, Риттер и фон дер Линде. Проведя испытания, они «дали добро», и армия заказала химической промышленности производство этого славного вещества. Зарином было решено начинять артиллерийские снаряды.
Но до боевого применения отравляющих веществ не дошло. Гитлер во время Первой мировой войны был на фронте, сам попал в газовую атаку. Память об этом ужасе он сохранил и потому к применению боевых отравляющих веществ относился очень отрицательно. Кроме того, генералы не без основания опасались, что советская армия и союзники тоже могут начать газовую войну, или же применить несимметричные средства, например, термитные снаряды. Достаточно надежных средств защиты от боевых отравляющих веществ у Германии не было. Поэтому в годы Второй мировой войны на европейском фронте отравляющие вещества не применялись.

Не стареют душой ветераны

После Второй мировой войны зарин производился военной химической промышленностью и в США, и в СССР, например, в милом приволжском городке Чапаевске.

Где отравляющие вещества, там и отравления. В 1953 году зарином был отравлен 20-летний инженер британских военно-воздушных сил Рональд Мэддисон. На нем испытывали действие зарина, не сообщая ему правды, а говоря, что он принимает участие в испытании лекарства от насморка. В 1953 году смерть Мэддисона приписали «несчастному случаю», но в 2004 году суд решил, что он стал жертвой бесчеловечного эксперимента по испытанию нервнопаралитического отравляющего вещества.

Производство отравляющих веществ менее сложно, чем производство ядерного оружия. Поэтому нервно-паралитические отравляющие вещества, вроде зарина, были на вооружении многих террористических или полутеррористических режимов. Например, в 1980 – 1988 годах Ирак использовал зарин в своей войне против соседнего Ирана и при подавлении восстания курдов на севере страны. Надо сказать, что ни американцы, ни тем более, курды этот «подвиг» иракскому лидеру Саддаму Хусейну не простили. Его конец был грустным.

Похоже, что нервно-паралитические вещества, в том числе, и зарин, применялись в военных действиях в Сирии в 2014 году.

Да что там правительства! Отравляющие вещества могут синтезировать даже террористические ораганизации. Вот что по-настоящему опасно! В марте 1995 года японская религиозная секта «Аум Синрикё» распылила зарин в Токийском метро. В результате этой газовой атаки погибло 12 человек, 54 были тяжело отравлены.

Нет пределов совершенству, даже в таком гадком деле, как производство отравляющих веществ. Совсем недавно стало известно о применении фосфорорганического соединения под кодовым названием «Новичок» российскими спецслужбами против политических противников нынешней российской власти. Действует он так же, как зарин, только эффективнее (если здесь можно говорить об эффективности) и выводится из организма быстрее. Впрочем, российские отравители не оценили западных анализаторов, которые смогли обнаружить в поражённых организмах очень маленькие количества ингибиторов холинэстеразы, которая, как известно, тормозит очищающее действие АХЭ и тем самым способствует смерти.

Заметим также, что эпóнимом является название ещё одного отравляющего вещества. Газ кожно-нарывного действия, разработанный в 1917 году, назвали люизитом по фамилии американского химика Уинфорда Ли Льюиса (Winford Lee Lewis 1879–1943), его синтезировавшего.