Вольтер. Статуя в Вольтеровской библиотеке

Вольтер (1694 — 1778) считается великим французским писателем, поэтом и мыслителем эпохи Просвещения. Как и все эти деятели, он был человеком не бедным и хорошо образованным. А хорошее образование, соединённое с весёлым и легкомысленным взглядом на жизнь, свойственным всем французам, позволяло не менее весело и легкомысленно рассуждать о вещах, считавшихся священными. Потрясение основ доставляло молодым людям удовольствие едва ли не сексуальное.

Собственно, Вольтер – это псевдоним, которым прикрылся спустя несколько лет Франсуа-Мари Аруэ. Папаша Аруэ был некрупным чиновником казначейства, а мать происходила из не слишком знатной дворянской семьи. Повсюду «недо». Сын же решил сорвать банк, и поняв, что обучение на юридическом факультете вряд ли будет ему полезно, стал журналистом и писателем. Первым гонораром за творчество было заточение на 11 месяцев в Бастилию и изгнание из Парижа в Англию. Вот тогда-то и появился остряк и насмешник с коротким псевдонимом Вольтер.

Будучи отлучённым от Парижа, Вольтер сбежал в Лондон. А возвратившись на родину в 1728 году, он случайно познакомился с математиком Шарлем Мари де ла Кондамином (1701 – 1774).  Финансы Вольтера тогда «пели романсы», то есть, денег молодому гению не хватало. Кондамин тоже хотел заработать. Он-то и предложил приятелю поправить своё состояние относительно честным способом.

В начале восемнадцатого века у Франции, как и у Вольтера, финансовое положение оставляло желать лучшего. Как поступает правительство в тех случаях, когда ему нужны деньги? Оно просит взаймы у населения, выпускает облигации и продаёт их тем, у кого есть желание и возможность финансировать правительство. Облигация – это официальное финансовое обязательство возвратить заимодателю полученные у него в долг деньги с процентами. Естественно, что чем больше процент возврата, тем охотнее будут люди финансировать государство.

Вот только в 1720-е годы французская экономика не процветало, денег на выплату долгов по облигациям не хватало. Поэтому власти сократили процентные ставки по облигациям. Ответом было уменьшение количества людей, желающих преумножить имеющиеся у них деньги, покупая государственные облигации.

Тогда министерство финансов решило стимулировать покупку облигаций. Была объявлена лотерея. Каждый владелец облигации получал право купить лотерейный билет. Билет стоил 1/1000 часть от стоимости облигации. После розыгрыша лотереи победителям выплачивали номинальную стоимость облигации. Это был небольшой, но выигрыш, поскольку номинальная стоимость облигаций была в то время выше их реальной стоимости.

Главный же денежный приз составлял гигантскую сумму в 500 тысяч ливров (что-то около 120 миллионов долларов на современные деньги). То есть, победитель в лотерее стал бы очень обеспеченным человеком.

Будучи математиком, Кондамин разглядел ошибочность предложенной правительством схемы лотереи. Она состояла в том, что стоимость приза превышала общую стоимость лотерейных билетов. Владельцы облигаций на небольшую сумму получали лотерейный билет за более дешёвую плату, чем владельцы облигаций на крупную сумму. При этом оба билета, и дешёвый, и дорогой, давали своему владельцу равное право на участие в розыгрыше. Таким образом, стоило скупить большое число облигаций на небольшую сумму и тем самым приобрести достаточное количество лотерейных билетов, чтобы иметь разумный шанс на получение главного приза. При этом часть денег, потраченных на приобретение облигаций, правительство обязывалось вернуть, выплатив номинальную стоимость тем, кто выиграет в лотерею не самый главный приз.

Если бы у Кондамина хватило денег на то, чтобы провернуть эту аферу самому, он бы, конечно, ограбил родное государство на условиях, предложенных самим этим государством. Однако, таких денег у него не было. Следовало объединиться с другими людьми, создав синдикат для сбора необходимого капитала для покупки, во-первых, облигаций с небольшим номиналом, а во-вторых, лотерейных билетов.

Тут-то Вольтер, у которого денег было ещё меньше, чем у приятеля, показал, что его связи и растущая в широких кругах популярность – тоже капитал. Вольтеровская харизматичность и живое остроумие, а также свойственное любому нормальному человеку (тем более, французу) недоверие к начальству и желание обогатиться сыграли свою роль. Синдикат был составлен.

Реальное нарушение закона можно было усмотреть лишь в одном месте. Лотерейные билеты имели право распространять только небольшое количество нотариусов. Приобретение от тиража к тиражу лотереи большого числа билетов одним и тем же человеком (а хотя бы и несколькими лицами) при этом стало бы очень скоро очевидным. И обнаружилось бы, что какой-то умник приспособился «доить» тех, кто намеривался выдаивать деньги из других. Вольтер подкупил одного из нотариусов, уполномоченных продавать лотерейные билеты, и тот закрыл глаза на подозрительные сделки.

Расчёт приятелей оказался верным. От тиража к тиражу образовавшийся синдикат вкладывал средства в государственную лотерею, стабильно выигрывал, успешно делил выигрыш между участниками и успешно возобновлял капитал для участия в последующих тиражах. Лотерея давала реальный доход!

План был раскрыт только спустя два года. И, как это часто случается, из-за излишней болтливости одного из участников. Угадайте, кто проболтался? Конечно же Вольтер, которому не терпелось весело и живо рассказать максимальному числу собеседников, какой он умный и как он с друзьями ловко обманул правительство. В результате организаторам лотереи стала понятна суть затеи. Где суть, там и суд. Но поскольку всё делалось в рамках закона, наказать Вольтера и его подельников оказалось невозможным. Плохо продуманную лотерею отменили. 

Но за два года участники образовавшейся группы заработали немало денег. Говорят, доля Вольтера при этом составила около 500 тысяч ливров. По-видимому, и Кондамин получил не меньше. Как уже было сказано, 500 тысяч ливров – очень крупная сумма. Оба друга теперь могли заниматься наукой и литературой и не думать о повседневном пропитании.  

Кондамин прославился как учёный. Он возглавил экспедицию в Южную Америку, в Анды. Экспедиция попыталась точно измерить длину окружности Земли, чтобы затем определить, является ли Земля идеальной сферой. Оказалось, что наша планета сплюснута у полюсов. Тем самым, наконец, было подтверждено предположение Ньютона о том, что из-за своего вращения Земля не вполне шарообразная. Именно за эти астрономические исследования имя Кондамина сейчас увековечено в небесах. Так называется кратер на видимой стороне Луны. Интересно, что Вольтер внёс свой вклад в прославление великого английского учёного. Именно он сочинил легенду о яблоке, которое, упав на голову Ньютона, сподвигла его на открытие закона всемирного тяготения.

Оказавшись в Южной Америке, Кондамин также проплыл по реке Амазонке, и сделал её карту. В амазонских джунглях он нашёл и привёз в Европу каучук, который образовывался из сока растения гевеи. Также Кондамин обнаружил, что порошок из коры хинного дерева является лекарством от малярии. Занимался он и актуальным тогда в Европе оспопрививанием.

Вольтер же инвестировал свой выигрыш в разнообразные деловые проекты. Имея широкую сеть знакомых, зачастую высокопоставленных, он знал, куда ветер дует, и пользуясь этим, с выгодой покупал и продавал акции определённых предприятий. В результате он преумножил и без того большой первоначальный капитал. В 1776 году годовой доход Вольтера составил 200 тысяч ливров. Сколько это миллионов долларов на нынешние деньги?

С таким доходом Вольтер становился одним из самых богатых людей Франции. Теперь можно было и пофилософствовать. Богатого остроумца принимали в королевских дворах Европы, он был корреспондентом Екатерины II.

Но, как говорится, «язык мой – враг мой». Будучи изрядным сплетником, совершенно несдержанным на язык, Вольтер своими действиями, а того больше, языком нажил множество могущественных врагов, среди которых были, например, мадам де Помпадур и прусский король Фридрих Великий, который первоначально благоволил философу.

Дом Вольтера в Фирне Вольтер

И тут оказалось, что деньги – хороший защитник. Вольтер купил имение в Ферне на границе Франции и Швейцарии, куда сбегáл, если в Париже над ним сгущались тучи. Спустя некоторое время, оказалось, что он стал кормильцем, а фактически властителем этого городка. Это он указал местным бедным крестьянам, что стоит осваивать ремёсла: изготовление часов и стильной мебели. А на себя он взял комиссионерские обязанности: часы и мебель из Ферне продавал друзьям и знакомым. Даже в России пытался начать широкую продажу мебели фернейского производства. И ввёл-таки в далёкой варварской стране мода на так называемые «вольтеровские кресла». Которыми сам, к слову, не пользовался.

Деньги, которые Вольтер выиграл у французского правительства, он, как видим, вложил в самое лучшее предприятие, в себя. Богатство позволяло ему жить, как он хотел и не сокрушаться о том, что в новомодном парижском ресторане «Прокоп» он съел лишнюю порцию тогдашнего модного лакомства, мороженного. Богатство позволяло ему не стеснять своё блестящее свободомыслие правилами приличия, а писать, о чём хотелось и как хотелось, что приносило славу, а значит, в конечном счёте, и деньги. Богатство защищало Вольтера от мести высокородных или высокопоставленных дураков. И, пожалуй, если бы не его богатство, Вольтера, скорее всего, история забыла и не стал бы он великим писателем и остроумным философом.