---

Полвека назад главным днём этого цветка, георгины (который частенько называли в мужском роде, георгином) был день первого сентября, «Праздник знаний». Георгин замечательно подходил для букета, который школьники дарили учителям. Во-первых, яркий и красивый, во-вторых, крупный, не то что скромные ромашки или герберы, в-третьих, расцветки у георгин были самые разнообразные, в отличие от роз или же лилий. Ну, и наконец, что тоже немаловажно, стоили эти цветы недорого. Они произрастали повсюду. Удобно! Либо сам с утра с куста срежешь, либо на рынок быстро сбегаешь и не задорого купишь.

Может быть, из-за такой популярности в провинции, георгина лет двадцать спустя начала считаться дешёвым цветком, и дарить её стало немодно. Хотя цветок замечательный, и история у него замечательная. И – что может кому-то показаться странным – название этого цветка тесно связано с Россией. Ведь только по-русски он до сих пор называется георгиной. В других языках тот же цветок называют «Далией». Случай, надо сказать, едва ли не единичный.

В чём же дело?

Родина георгины – Южная Америка. Цветок этот произрастает в Мексике. Сейчас георгина-далия назначена даже национальным цветком этой страны.  Для местных индейцев же это красивое растение было едой – у него были съедобные корни. В дело шли также полые стебли тропических георгин, из них индейцы делали трубопроводы, например, для воды.

Самое раннее описание цветка на европейском языке дал в 1570 году личный врач короля Филиппа II, посланный в Мексику для изучения растительных ресурсов этой колонии. Врач не только описал красивый цветок, но приметил и то, что индейцы использовали его в качестве лекарства от приступов эпилепсии. Врач должен быть внимательным и не брезгливым!

В Европу чудесный цветок попал только в 18-м веке. В 1789 году его семена были привезены из Мексики и посажены в Королевских садах Мадрида. Год спустя иезуит Антонио Хосе Каваниллес (Antonio José Cavanilles), который был директором Королевских садов, дал новому цветку название «далия» (Dahlia) в память Андерса (Андреаса) Даля (Anders /Andreas Dahl; 1751 – 1789). В том же году Каваниллес разослал семена в Италию и в Англию. Через несколько лет красивый цветок распространился по всей Европе, обосновавшись сначала в ботанических садах, а затем и в садах частных лиц. 

Так вышло, что в честь Андерса Даля далией был назван ещё один вид растений. В 1780-х годах его друг, ботаник из Упсальского университета, Карл Петер Тунберг, в 1792 году почтил память Даля, назвав в его честь вид растений Dahlia crinita из семейства Hamamelidaceae. Crinita в переводе с латыни означает «длинноволосая». Говорят, что тем самым поминалась внешность Даля, носившего длинную бороду.

В результате получилось то, чего в биологической номенклатуре быть не должно: появились два вида с одним названием, Dahlia. Одно из растений следовало переименовать.

В 1805 году немецкий натуралист Александр фон Гумбольдт, путешествовавший по Южной Америке отправил семена далии из Мексики в несколько европейских ботанических садов: в Англию, во Францию и в Германию. Так они попали к немецкому ботанику Карлу Людвигу Вильденову (Carl Ludwig Willdenow; 1765 - 1812). Вильденов, зная о существовании двух видов с именем «далия», переименовал цветы «Dahlia» в «Georgina». Тем самым он почтил память своего друга, Иоганна Готлиба Георги (Johann Gottlieb Georgi; 1729 – 1802) петербургского академика. Георги, был учёным, немцем по рождению, который своими трудами немалую пользу российской науке принёс. Случай в истории не редкий. Достаточно вспомнить великого русского учёного Леонарда Эйлера, родившегося в Швейцарии.

Иоганн Георги родился в Германии, но учился в Швеции, в университетском городе Упсала. Его учителем был великий натуралист, основатель научной биологической номенклатуры, Карл Линней. Затем Георги двадцать лет проработал фармацевтом. В Россию он приехал в 1770 году для работы в Академии наук, будучи уже человеком сорокалетним, то есть по тем временам весьма пожилым. Несмотря на это он с юношеским восторгом присоединяется к физической экспедиции, которой руководил академик Пётр Симон Паллас (1741-1811).

Затеяна эта экспедиция была по желанию Екатерины II. Она стала российской императрицей в 1762 году, и вдруг увидела: приходится править страной загадочной. Здесь фактически не очень далеко от двух столиц империи протекала почти что пограничная река Волга. Эту реку Екатерина запомнила очень хорошо, и не только потому, что внимательно изучала географические карты. Ведь совсем недавно именно в Поволжье разразился Пугачёвский бунт, который, слава Богу, смогли успешно подавить.

Однако и за широкой Волгой страна не кончалась, а тянулась дальше. Её протяженность одновременно радовала и пугала. Края этой земли на юге, на востоке, на севере терялись в туманной дали, и о происходившем там европейская наука затруднялась говорить.

В письмах французским просветителям, тому же Вольтеру, Екатерина II называла предводителя недавнего бунта «маркизом Пугачевым». Благодаря затеянной им заварухе в Поволжье и на Урале, императрица узнала, что в её державе живут не только русские мужики и яицкие казаки, но кроме них также и татары с башкирами, и какие-то черемисы, охотно участвовавшие в бунтах. Где-то южнее Оренбурга носились по степям дикие киргиз-кайсаки. А что творилось на более дальних просторах было совсем непонятно. Могло статься, что на окраинах Российской империи водились даже сказочные песьеглавцы.

Необходимость всеобъемлющей экспедиции была очевидна. Таинственные просторы ожидали своего открытия. Экспедицию на окраины Российской империи в 18-м веке можно смело приравнять к полёту в космос в наше время. Столь же опасно в подобное путешествие отправляться и столь же важные результаты из него можно привезти. Перед П. С. Палласом и его спутниками императрица поставила грандиозную задачу.

Паласс отправлялся в путь молодым человеком, ему только что исполнилось двадцать шесть лет. Георги был почти в полтора раза старше, однако тяжести похода он переносил стойко. По-русски его называли «Иваном Готлибовичем», и был Готлибович работоспособен и старателен. Как и положено немцу.

Многие достижения экспедиции были результатом работы Георги. Он обошёл Байкал и составил первую карту озера, подробно описав не только географию, но также флору и фауну Прибайкалья. Из путешествия была им привезена большая коллекция минералов, свидетельствовавшая о потрясающих богатствах этого дальнего края.

Однако более всего оказалось полезным этнографическое описание России, проведенное Георги. Это было наиболее полное на то время описание всех народов, обитавших в пределах Российской империи. Описание это сопровождалось красочными и подробными иллюстрациями, изображающими все народы тогдашней России. Даже сейчас этнографическое исследование Георги представляет немалый интерес, хотя уже чисто исторический.

Работа, проведенная Академией наук, вызвала одобрение императрицы. Георги стал академиком и был удостоен золотой табакерки. Так выглядела тогда государственная премия.

Далию, переименованную в его честь, до сих пор в России называют георгиной. В других странах этот цветок, всё-таки продолжали называть прежним именем. Дело в том, что Вильденов, хоть и был человеком многоучёным, не смог предвидеть одной мелочи: в конце концов, далия, которую он переименовал в георгину, в Европе так и останется далией, а вот ту далию, которую открыл Тунберг, Dahlia crinita, переименуют в Trichocladus crinitus.

Вот и произошёл казус. Цветок, который во всём мире называют далией, только в России именуют георгиной. Такое случается. Редко, но случается.

---