Роберт Томас Ливермор

Во времена моей студенческой юности была такая затея для молодёжи – вокально-инструментальные ансамбли. Чем-то они походили на продукцию советского автопрома. Скроенные по зарубежным образцам, но в советских костюмчиках, с советскими электрогитарами и с названиями, утвержденными в идеологических инстанциях: «Голубые гитары», «Весёлые ребята» ... Или, может, «Весёлые гитары» и «Голубые ребята»? Их пускали на радио, и в телевизоре они мелькали. Пели что-то весёлое про романтику дальних дорог: «А дорога выбрана навсегда, будем строить новые города...»

Некоторые из построенных в те годы новых городов мне позже довелось увидеть, и, честно говоря, производили они впечатление заунывное. Заброшенные в одну из таёжных задниц, бывшие ударные комсомольские стройки потихоньку умирали. Высокие заработки остались в легендах, с работой было плоховато, местный климат не радовал, из развлечений – только водка, и кроме мордобития никаких чудес. Думалось, что это – закон природы. Всё хорошее и передовое произрастает в столицах.

Оказалось, что это был закон экономики, причём закон неправильно организованной экономики. Во второй половине своей жизни мне довелось увидеть множество маленьких городков, вполне себе процветающих даже в довольно жёстких природных условиях. Мало того, ставших знаменитыми на весь мир.

Например, есть в Калифорнии в 50 километрах к востоку от Сан-Франциско небольшой город Ливермор. До 1952 года он был ничем не знаменит. 10 тысяч жителей, хорошо, что есть железнодорожная станция, а то населения в этом городке было бы ещё меньше. Но этот город знаменит во всём мире. О причинах этого будет сказано ниже. Все в Калифорнии знают, что в их штате такой город, но думается, не многим известно, почему он так называется.

А называется он по фамилии человека, который в середине 19-го века поселился здесь и обжил эти края. Человека этого звали Роберт Томас Ливермор (Robert Thomas Livermore; 1799 – 1858).

Ливермор – ровесник А. С. Пушкина. Заметили? Он не был коренным американцем, а родился в Англии в городке Спрингфилд. Когда ему исполнилось 17 лет, он стал учеником каменщика. Профессия – хоть куда, которая могла бы прокормить парня всю жизнь. Но, подобно герою книги «Робинзон Крузо», Ливермор захотел стать моряком. Нанявшись матросом на торговое судно, своё первое путешествие он совершил через Атлантику. Когда корабль прибыл в порт Балтимора, Роберт записался добровольцем в американский военно-морской флот и тут же отправился на войну.

В это время испанские колонии в Южной Америке воевали за свою независимость от метрополии. Соединённые Штаты, сами относительно недавно победившие в антиколониальной войне, оказывали посильную помощь южноамериканским повстанцам, сражавшимся под командованием Симона Боливара и Хосе Сан-Мартина. В числе других американских моряков Роберт Ливермор, в 1820 году участвовал в боевых действиях за освобождение Перу.

Война закончилась, но молодой человек не спешил возвращаться на новую родину, пожелав задержаться в испаноязычном мире и заработать там денег. Самой перспективной страной для этого ему показалась Мексика. Тут как раз подвернулся английский торговый корабль, идущий к Калифорнию (Она в те годы была частью Мексики). Моряку Роберту Ливермору билет был не нужен; он нанялся на корабль матросов, и через пару недель высадился на берег в маленьком порту Сан-Педро, который сейчас исчез с карты, став районом Лос-Анжелеса. Ливермор решил поискать счастья не в море, а на твёрдой земле.

Подобное решение в то время принимали многие. Так, покинув корабль, наш герой странствовал по Калифорнии с неким шотландцем Джоном Гилроем. Потом их пути разошлись. Имя Ливермора, в конце концов, стало топонимом. Но и Гилрой смог прославиться таким же образом. На карте нынешней Калифорнии можно отыскать крошечный городок Гилрой, названный так по имени этого «летучего шотландца». Что до Ливермора, то он поселился в долине, которая позже получит название Ливерморской.

Даже не верится, что Калифорния когда-то представляла собой пустынный край! Земли здесь было предостаточно: княжи и володей! Но местные законы не позволяли иностранцу получить надел в Калифорнии. Землю продавали только гражданам Мексики.

Виноградники Ливерморской долины.

Ливермор оказался человеком здравомыслящим и не слишком религиозным. Чтобы стать мексиканцем, он перешёл в католическую веру, поменяв при этом даже имя. Теперь его звали Хуан Баутиста Роберто-и-Хосе. Теперь ничего не мешает ему стать землевладельцем, и 5 мая 1838 года новообращённый католик женится на местной женщине, а затем покупает ранчо на паях с другим американцем, уже натурализовавшемся в Калифорнии. Спустя шесть лет и сам Ливермор стал гражданином Мексики. На своём ранчо он разводил коров и выделывал коровьи кожи. Он же посадил первые кусты винного винограда в той долине, которая сегодня – один из главных районов виноделия в Калифорнии. Дела шли неплохо. У семейства даже хватило денег купить в Англии просторный деревянный дом и привезти его в Калифорнию вокруг мыса Горн.

Не один Ливермор обживал калифорнийские просторы. В 1840-е годы в Калифорнию с Востока интенсивно приходили американцы. Как уже было сказано, земли здесь можно было взять сколько угодно, и земля эта была плодородной. Работать американцы хотели и могли, и поэтому быстро богатели. Англоязычная колония в Калифорнии расширялась.

Было бы удивительно, чтобы американцы этим не воспользовались. Тем более, что Мексика, только завоевавшая свою независимость, была на грани экономического банкротства.

Почти двести лет назад события развивались по удивительно знакомому современному сценарию. Сначала от Мексики отделился Техас, где тоже была довольно крупное, а главное, богатое, англоязычное сообщество. Отделился и объявил себя независимой республикой. Мятежная территория смогла отстоять свою независимость от бывшей метрополии. А потом пришла помощь с востока. 13 мая 1846 года началась война между Соединёнными Штатами и Мексикой. В результате одинокая звезда со знамени независимого Техаса присоединилась к созвездию на звёздно-полосатом флаге. Техас вполне ожидаемо стал 28-м американским штатом.

Затем пришла пора Калифорнии. Многочисленные здешние англоязычные поселенцы объявили о своей независимости 14 июня 1846 года и образовали независимую Республику Калифорнию, которую США тут же признали, и для защиты которой в залив Сан-Франциско были введены американские военные корабли. В результате в 1850-м году Калифорния стала 31-м штатом США.

Но и после этих радостных событий Роберт Ливермор оставался преуспевающим хозяином крупного ранчо. Преуспевающим и гостеприимным. В старом доме он организовал гостиницу (едва ли не единственную в окрестности) и уж точно первый салун на всю Калифорнию. Это сыграло свою роль в том, что его имя не утонуло в потоке времени.

Ливерморская национальная лаборатория имени Лоуренса

Этому способствовало вот какое обстоятельство. Американцы задолго до конфликта уже присматривали и наносили на карты тихоокеанское побережье Калифорнии, тогда ещё принадлежавшее Мексике. В 1843 году здесь проплывала американская экспедиция. Несколько дней американцы отдыхали на ранчо Ливермора. Приветливый хозяин оказал американским морякам радушный приём, и этим им запомнился. Среди военных моряков был молодой Уильям Менденхолл. Видать, и он сохранил приятные воспоминания о давнем пребывании на ранчо Ливермора и о дружелюбном и щедром хозяине-американце. По крайней мере, когда в 1870-х годах Менденхолл участвовал в прокладке железной дороги, пересекающей континент от одного океана до другого, он вовремя вспомнил о нём, когда в 1869 году рядом с местом, где располагалось то самое ранчо решили возвести одну из станций. Ливермора в то время уже не было в живых, вот Менденхолл и предложил назвать строящуюся станцию в его честь. Как и положено, вокруг станции возник городок Ливермор.

В 1952 году городок этот дождался своей известности. В Ливерморе построили научный центр для создания термоядерного оружия. Этому предшествовала довольно интересная история.

Ещё до начала Второй мировой войны, в 1938 году, два выдающихся физика, бежавшие в Америку от преследований нацистов, Энрико Ферми (Enrico Fermi; 1901 — 1954) и Эдвард Теллер (Edward Teller; 1908 — 2003), узнали об эксперименте, проведенном в Германии О. Ганом и Ф. Штрассманом. Они произвели бомбардировку атомов урана нейтронами. Энрико Ферми в своей лаборатории в Италии поставил целую серию опытов по облучению различных химических элементов нейтронами и изучал ядерные реакции, происходящих при этом. За эти эксперименты он получил в 1938 году Нобелевскую премию по физике. Но до урана, который тогда был последним элементом таблицы Менделеева, он со своими помощниками не добрался. А вот немцы добрались. Результаты эксперимента О. Гана и Ф. Штрассмана были нетривиальными. При бомбардировке атомов урана нейтронами ядро урана распадалось на два более лёгких ядра и – самое главное – при этом выделялось два нейтрона.

И Ферми, и Теллер были выдающимися физиками своего времени, и они сразу поняли, что это означает: в уране возможно протекание цепной ядерной реакции. Цепные реакции в химии были уже изучены русским учёным Н. Н. Семёновым (который за эти работы стал в 1956 году лауреатом Нобелевской премии по химии). Скорость же цепных реакций можно регулировать в достаточно широких пределах, от равномерного горения, до неконтролируемого взрыва. Например, смесь воздуха и бензина может устойчиво сгорать в цилиндре автомобильного двигателя, но может и разрушительно взрываться.

Регулируемая цепная ядерная реакция означала доступ к мощнейшему источнику энергии, нерегулируемая – к не менее мощному ядерному взрыву. История сложилась так, что и Ферми, и Теллер вскоре были привлечены к проекту создания ядерного оружия, который получил кодовое название «Манхеттен». Ядерное оружие было не только оружием чрезвычайной разрушительной силы, оно было также оружием очень высокотехнологичным. В пустыне в штате Нью-Мехико находился городок Лос-Алáмос, по размерам никак не больше Ливермора. В 1942 году здесь поселили несколько тысяч американских физиков, химиков и технологов, привлечённых к созданию атомной бомбы. В 1945 году американцы создали первые ядерные бомбы и почти сразу же их применили против двух японских городов, Хиросимы и Нагасаки.

Мощное и ошеломляющее применение ядерного оружия, в конечном счёте, способствовало быстрому окончанию войны. После окончания войны, и вместе с ней проекта «Манхеттен», многие учёные вернулись из Лос-Аламоса в свои университеты. Возвратившись к мирным занятиям, они стали высказываться против того, чтобы разработка смертоносного оружия продолжалось. Самым разумным многим казался способ сосредоточить ядерные исследования в международном центре, который занимался бы разработками мирного применения ядерной энергии и блокировал бы её применение в качестве оружия. Но спустя всего четыре года, американцам стало известно: СССР разработал и испытал собственную атомную бомбу. Таким образом, гонка ядерных вооружений превратилась в реальность.

Ну, что же, гонка, так гонка! Появилось решение: создать ещё более разрушительное оружие. Казалось бы, куда уж более? Но выяснилось, что термоядерные реакции синтеза тяжёлых элементов из более лёгких (вроде тех реакций, что происходят на Солнце) обеспечивали выделение ещё большего количества энергии. Как следствие, термоядерное взрывное устройство, которое журналисты уже назвали «водородной бомбой», должно было быть ещё более разрушительным, чем атомное.

Ливерморий.

Правда, термоядерные реакции должны были происходить при очень высоких температурах. Но теперь у учёных была «спичка», атомная бомба, которая позволяла получить такие температуры и «зажечь» термоядерную реакцию. Пришла пора воплотить в жизнь эту идею, которая могла стать самоубийственной. Термоядерное оружие создавали в Советском Союзе Андрей Сахаров и Юлий Харитон. В США этим занимались Станислав Улам и Эдвард Теллер.

Эдвард Теллер, еврей, родившийся в Венгрии не испытывал любви ни к нацизму, ни к коммунизму, а потому абсолютно не разделял пацифизма своих коллег. В 1950 году, когда правительство США приняло решение о начале разработки термоядерного оружия, Теллер возглавил этот проект вместе с физиком Эрнестом Лоуренсом, который получил Нобелевскую премию по физике за изобретение циклотрона. Они убедили правительство США в том, что принципиально новое оружие следует разрабатывать не в Лос-Аламосе, где конструировали ядерную бомбу, а в другом месте, в маленьком Ливерморе. Ливерморская лаборатория превратилась вскоре в крупнейший центр передовой физической науки. В результате число жителей города всего за несколько лет выросло в четыре раза. В настоящее время здесь проживает около 90 тысяч человек. Крупнейшее научное заведение – это уже заявка городка Ливермора на долгую память потомков.

Зачисление же в вечность произошло в 2000 году. Учёные из Ливермора участвовали в открытии 116-го элемента периодической системы Менделеева, и назвали этот элемент ливерморием. Наверняка, о такой славе добрый хозяин калифорнийского ранчо, даже не мечтал.