---

Статья анонимного автора, укрывшегося под инициалами Б. Г., размещённая в отделе писем журнале «Наука и религия» №6 июнь 1938 года, Санкт-Петербург

Сейчас вера в Бога считается необходимым атрибутом просвещенного человека. Не заметили оксюморона? Просвещение-то всегда боролось с суевериями, в том числе с самым большим из этих суеверий, вере в бородатого дядьку, сидящего на облаках и управляющим судьбами мира. Уже Пьер-Симон Лаплас не нуждался в гипотезе о Творце всего сущего. А ведь был он проницательнейший математик!

Впрочем, многие ученые, а в особенности математики, так или иначе задумывались и задумываются о существовании Всемирного Разума. Такие размышления невольно возникают у всякого, кто приближается к границам наших познаний об окружающем мире и о себе.

Я, хоть и не математик, тоже иногда размышляю о смысле жизни и о странных совпадениях, поворачивающих наше бытие в неожиданную сторону. Вот и вспомнилось, что вскоре мы будем отмечать тридцатилетие события, которое живёт в памяти каждого русского до сих пор. И не скоро изгладится память о Петербургской катастрофе 17 июня 1908 года.

Мы не так давно перешли на европейский календарь исчисления времени, всё ещё приходится пересчитывать события прежних дней на новое летоисчисление. Итак, по новому стилю Петербургская катастрофа произошла 30 июня 1908 года.

Я, один из немногих выживших в это страшное утро, так что уважаемый читатель может воспринимать нижеследующие несколько абзацев, как воспоминание очевидца. Я это видел, я это прочувствовал.

Как известно, Петербургская катастрофа произошла в пять часов утра. На широте Санкт-Петербурга в это время летом в июне солнце уже стоит высоко в небе. Я, тогда ещё молодой человек, шёл по притихшим улицам столицы. Стоит ли упоминать, что я возвращался со свидания?

Сначала и без того уже ясное и светлое небо сделалось еще светлей. Казалось, что воздух зажегся и начал раскаляться, будто бы газ в газовом фонаре. Раскаляться и звенеть. Потом задрожала и грозно загудела земля. Это повергло в ужас не только людей, но и животных. Лошади, запряженные в пролетки, бешено понесли, и сдержать их не было никакой возможности. Завыли собаки. Кошки выскакивали на улицу и убегали, куда глаза глядят. Птицы загалдели, сбиваясь в стаи, напоминающие клубы дыма.

Но, ни сбежать, ни улететь от смерти было уже невозможно. Первый кусок огня рухнул с неба на Каменный остров, подняв огромное грибовидное облако пара, смешанного с комьями земли. Роскошные дачи были сметены во мгновение ока, спавшие там жители перестали существовать. Загорелся лес. Грохот нарастал, стал совсем нестерпим, и тут где-то за Финляндским вокзалом упало с неба и врезалось в питерские болота ядро гигантского болида, которое астрономы постфактум назвали Петербургским метеоритом.

Вы, наверняка, видели какую-нибудь из множества кинолент, или, как любят выражаться некоторые англоманы, кинофильмов, демонстрирующих весь этот ужас, когда в течение нескольких секунд погибли почти два миллиона человек и исчез с лица Земли один из красивейших городов мира. Киношникам нравится снимать подобные ленты, а зрителям нравится их смотреть. Содрогаясь и надеясь, что никогда в мире больше не произойдет такая же глобальная катастрофа. Да, катастрофа 30 июня была действительно глобальной по своим масштабам и по своим последствиям.

Самый сокрушительный удар, конечно, пришелся по России. Вернее, это был двойной удар: и в сердце, и в голову. Уничтожена столица, уничтожен правящий дом, уничтожена большая часть государственных учреждений, уничтожена четверть промышленных предприятий. Вряд ли самая опустошительная война смогла бы нанести такие потери!

Но мы-то с вами знаем, что родина наша была слишком велика и могуча, чтобы даже удар с небес оказался для нее смертельным. Сейчас, всего треть века спустя, многое из происшедшего кажется нам само собой разумеющимся. И то, что случившаяся беда сплотила всех: и уцелевших членов царствующего дома, и армию, и народ. И то, что все страны мира предложили России свою помощь. Даже те, с кем империя традиционно находилась в недружественных отношениях. И то, что для координации этой международной помощи была создана первая действительно всемирная организация государств, Лига наций. И то, что, набрав силу в ликвидации страшного стихийного бедствия, Лига наций стала едва ли не всемирным правительством. Вмешательство этого органа, обладающего реальной силой и реальным авторитетом, как мы знаем, предотвратило превращение нескольких межгосударственных конфликтов в полномасштабные войны. Европа без войн, а значит, мир без войн – кто бы мог это представить?

Благодаря совместным усилиям всего человечества, произошло то, что до сих пор считается чудом: всего за пять лет Санкт-Петербург был построен заново на прежнем месте. Общая планировка города, заданная еще Петром Великим, была восстановлена, но город застроили современными европейскими зданиями, в которые, то тут, то там вписали, как воспоминания, архитектурные фрагменты прежнего Петербурга. В результате, например, мы имеем сейчас четыре, а не две, как прежде, ростральные колонны. Две стоят на своем «историческом» месте, в начале Васильевского острова, у восстановленного здания Биржи, а две другие – на противоположной стороне острова, в Гавани, где построен большой морской порт Санкт-Петербурга. Взрыв, последовавший после падения болида 30 июня 1908 года, углубил форватер Финского залива, который теперь никто не назовёт Маркизовой лужей. Как говорится, нет худа без добра.

Правительство России и русские предприниматели поняли опасность концентрации производства в одном крупном центре. Децентрализация промышленности привела к развитию городов Поволжья и Урала, к образованию Большой Москвы и Большого Петербурга, к совершенствованию сети железных дорог, появлению авиации и грузо-пассажирских аэростатов, а также развитию телефонии и радиопередач.  

Трагическое событие, происшедшее в начале 20-го века называют моделью Апокалипсиса. Естественно, что грозное это событие многими было воспринято, как послание от Всевышнего. Другой вопрос – кто и как это послание воспринял.

Люди оказались бессильны перед лицом Божьим. Не мудрено, что как результат в мире поднялась волна фундаментализма. Новоявленные суровые проповедники настаивали на абсолютном послушании Святому писанию и на запрете любых новшеств, которые, несомненно, являются подарком дьявола. Некий церковный чин даже призвал разбить все телескопы, дабы не подглядывать в спальню Бога.

Подобного рода призывы обскурантов вдохновили на язвительный памфлет известного английского астронома, директора Гринвичской обсерватории. Автор памфлета вполне резонно отмечает, что надо обладать большой наглостью, чтобы приписывать всемогущему Богу свои личные ограниченные взгляды на строение Вселенной, Богом созданной и на то, каким образом эта Вселенная Богом же должна управляться.

«Мы имеем честь (или же несчастье) быть включенными в естественно-исторический процесс, повлиять на ход которого мы не можем. Процесс этот соткан из столь огромного числа причин и следствий, что разобраться во всей паутине взаимосвязей человеческий разум не в состоянии. – Отмечает автор памфлета. – Тем более, мы не в состоянии понять, что человечеству пойдет на пользу, а что – во вред. Это, однако, совершенно не означает, что нам следует отказаться от своего человеческого любопытства и присущего нам стремления к познанию. Ими наделил нас Создатель, и их Он, по-видимому, учел в процессе творения нашего мира и вплел в ткань причин и следствий, о которой я уже упоминал. Что же нам предлагают господа фундаменталисты: саботировать планы Бога?»

Мысль о том, что нам не суждено понять конечную цель деяний Божьих, высказанная в данном памфлете, кажется резонной. Она вдруг напомнила мне читанный когда-то фантастический роман, темой которого является как раз Петербургская катастрофа. Автор романа предполагает, что «свидание» метеорита с Землей произошло всего на четыре часа раньше. В этом случае катастрофа произошла в сибирской тайге, в районе реки Подкаменной Тунгуски. Это – дикая восточносибирская тайга, место абсолютно не заселенное. Даже сейчас, когда Россия приступила к освоению богатств своих сибирских просторов, места в междуречье Тунгуски и Лены по-прежнему не заселены.

Исходя из этого, количество человеческих жертв от столкновения Земли с болидом было равно нулю. Не правда ли, кажется, что такой исход катастрофы космического масштаба – гораздо лучший вариант развития действительности по сравнению с тем, что произошло на самом деле 30 июня 1908 года?

Тунгусская катастрофа лучше Петербургской? Как бы ни так! Писатель-фантаст описывает иную возможность поворота мировых событий. Фантастическую, конечно, но, как оказывается, куда более страшную. Самый разрушительный из взрывов, до сих пор известных человечеству, произойди он в районе Подкаменной Тунгуски, естественно, остался бы никем в мире не замеченным. Вполне возможно, что уже через десять лет никто бы не смог отыскать его следы среди болотистой тайги.

И, как следствие, Российская империя и все другие европейские страны катились бы по прежнему пути. Куда? К страшной катастрофе, которая на этот раз была инициирована уже не силами небесными, а силами земными, и я даже сказал бы, приземленными. В результате роста производства приблизительно к 1913 – 1915 году, европейским нациям стало бы «тесновато» на своем континенте. Разразилась бы европейская война, которая могла продолжаться много лет и унесла бы при этом десятки миллионов жизней. Чего, слава Богу, не произошло в реальности.

Казалось бы, что может быть страшнее? Но на этом современный Жюль Верн не остановился.  Это был только первый том его сочинения. Однако мне недосуг было разыскивать продолжение. Так что какие ещё ужасы приготовил автор для читателя, я пересказать не могу. Но в любом случае, автор всё поворачивал к тому, что, повернись события другим образом, цена ужасной Петербургской катастрофы показалась бы нам минимальной.

Я – решительный противник спекулятивных рассуждений на тему «что было бы если бы». Однако, сейчас я вспомнил эту забытую книжку, проверил по карте, что Санкт-Петербург (наша сияющая, возрождённая столица) находится на широте той самой Подкаменной Тунгуски, где болид мог бы врезаться в землю, прилети он на четыре часа раньше и подумал о том, что Создатель всё же нас любит, несмотря ни на что.

Интересно, что по этому поводу думают уважаемые читатели?