Первое знакомство
В Нью-Йорке есть аэропорт Ла Гуардиа. Это крупный аэропорт, несмотря на то, что он принимает в основном местные рейсы. Недавно он был модернизирован и теперь считается самым современным аэропортом в США.
А едва ли не на противоположном конце земного шара, в Тель-Авиве одна из оживлённых улиц в центре города названа тем же именем, Ла Гуардиа. И в хорватском городе Риека есть улица Ла Гуардиа.
Что такое «Ла Гуардиа»? Или кто это такой?
Американский «цветочек»
Фиорелло Ла Гуардиа (Fiorello Henry La Guardia; 1882 —1947) был сыном иммигрантов из Италии. Его красивое итальянское имя означает «цветочек». Этот цветочек прижился на американской почве. Фиорелло стал известным американским политиком и три срока возглавлял муниципалитет самого большого города Соединённых Штатов, Нью-Йорка.
Фиорелло родился в семье иммигрантов. Так в 19-м и в начале 20-го века начиналось множество биографий американцев, поэтому даже сложился определённый канон рассказов об американской мечте и её достижении.
Но вопреки упомянутому канону, семья этих иммигрантов была совсем не бедной. Ла Гуардиа-старший был музыкантом. А со стороны матери семья Ла Гуардиа была даже в своём роде аристократической. Ирена Луццато-Коэн происходила из прославленной еврейской семьи Луццато, в которой были и каббалисты, и известные раввины, и поэты.
Родители Фиорелло встретились и поженились в Триесте, крупном портовом городе, который тогда принадлежал Австро-Венгрии, а потом переехали в Нью-Йорк. Не удивительно, что впоследствии Ла Гуардия прекрасно говорил не только по-английски, но также по-итальянски, по-хорватски и на идиш. Знание этих языков в дальнейшем помогло Фиорелло в начале его политической карьеры. Ну, и родственники по всей Европе – разве это плохо?
Детство в пустыне
Фиорелло Ла Гуардиа родился в Нью-Йорке, в районе Гринвич-Виллидж, но детство его прошло в Аризонской пустыне, где его отец работал дирижёром военного оркестра в небольшом городке Прескотт. Жизнь в настоящей пустыне – об этом мечтал бы всякий мальчик. Во-первых, полная свобода и самостоятельность. Во-вторых, постоянное общение с другими мальчиками. Благодаря этому Фиорелло выpoc общительным, любознательным и энергичным. Он виртуозно ругался и не прочь был подраться. Приключения такого мальчишки, только жившего на полвека раньше на берегу реки Миссисипи, описал великий американский писатель Марк Твен.
Фиорелло был невелик ростом и совсем не худеньким, но от этого не комплексовал, а использовал против противников то, чем природа его благословила: шустрость, ловкость и сообразительность. Как-то во время драки с соперником, значительно превосходившим его ростом, Фиорелло скрылся в доме, но тут же вернулся с табуреткой. Взобравшись на неё, толстенький коротышка ловко врезал своему врагу!
Но отъявленным хулиганом паренёк не был. В своих воспоминаниях Ла Гуардиа замечает, что детям в Прескотте внушались не только свобода и самостоятельность, их не только обучали стрелять из винтовки и ездить на лошади. Странным образом такая вольница сочеталась в их сознании со старомодной дисциплиной и со старомодным же отвращением к невежеству. Как-то Фиорелло сказал своей учительнице, что уж если она собралась учить детей, ей следует освоить арифметику. Впрочем, уже в детстве мальчишка был политиком, знал кому и как рубить правду-матку. Претензии были высказаны не перед классом, а с глазу на глаз.
В конце 19-го века Прескотт представлял собой типичный срез тогдашнего американского общества. Семейство Ла Гуардия не выделялось на фоне других обитателей городка. Это были в основном иммигранты из Европы, люди хотя и небогатые, но образованные. Основой мировоззрения большинства этих новых американцев был социализм с его требованием соблюдения равенства по отношению к людям независимо от их происхождения, цвета кожи или исповедуемых ими взглядов. Так что Фиорелло Ла Гуардиа вступил во взрослую жизнь с сочувствием к другим людям и с горячим желанием помочь им..
Служебная лестница
Как уже говорилось, у Фиорелло Ла Гуардиа были родственники по всей Европе. В 16 лет он вместе с родителями переехал в Триест и до 1906 года работал в консульствах Соединённых Штатов в Будапеште, а потом в крупном порту Фиуме (сейчас это хорватский город Риека).
Работа с людьми увлекла молодого человека. Возвратившись в 1906 году на родину, он поступил на юридический факультет Нью-Йоркского университета. Одновременно он начал работать переводчиком в пункте приёма иммигрантов на острове Эллис (там, где сейчас высится статуя Свободы). Работа с иммигрантами была как раз для него, знавшего к тому времени 8 языков. Фиорелло мог договориться с любым и понять любого. Одновременно он начал практику в судах по делам иммигрантов.
Это была хорошая практика, открывавшая молодому человеку не только внутренности судейской системы и её изрядный цинизм, но и элементарные нестыковки в иммиграционном законодательстве. Например, на острове Эллис медики запрещали въезд в страну тем, у кого были серьёзные заболевания, например, сифилис или трахома. А куда деваться людям, продавшим всё на старом месте и пересекшим океан? Во многом благодаря усилиям Ла Гуардиа процедуру изменили, и проверку здоровья иммигрантов стали производить в Европе, перед отъездом за океан.
В общем, практическая работа отковала из Фиорелло Ла Гуардиа политического либерала. В 1910 году он стал дипломированным юристом и был принят в Коллегию адвокатов Нью-Йорка. В 1916 году он начал свою политическую карьеру, его избрали в Палаты представителей Конгресса от Республиканской партии.
Война, любовь, смерть
Ла Гуардиа было тридцать два года, когда в Европе началась Первая мировая война. Он был обручен с девушкой по имени Теа. «Теа» в переводе с греческого «волшебница, фея». Хорошее имя, не правда ли? Теа родилась в Триесте, городе, преимущественно итальянском, принадлежавшем, однако, Австро-Венгерской империи. Романтичная Теа сказала, что станет женой Фиорелло, когда Триест перейдёт к Италии. В 1917 году США вступили в Первую мировую войну, и Ла Гуардиа ушел на фронт добровольцем, став военным летчиком. В победе войск Антанты, а, следовательно, в том, что Триест стал итальянским, была и его заслуга.
По окончании войны, в 1919 году, Теа и Фиорелло поженились, а в июне 1920 года у них родилась дочка, Фиоретта Теа. Но их счастье было недолгим. 9 мая 1921 года девочка умерла от менингита. И почти сразу же, 29 ноября 1921 года в возрасте всего 26 лет от туберкулёза скончалась Теа.
Это была трагедия. Фиорелло Ла Гуардиа на долгое время забыл о личной жизни и стал политиком. И политиком неординарным. В 1922 году Ла Гуардиа был вновь избран в Палату представителей Конгресса. Потом его переизбирали ещё четырежды.
Это было время, когда правительство решило повысить нравственность населения и объявило сухой закон. Ла Гуардиа выступал против сухого закона и, говорят, даже популяризировал различные способы самогоноварения. Но он поддерживал куда как более серьёзные законы о предоставлении женщинам избирательного права и о запрещении детского труда. Он также был соавтором принятого в 1932 году закона, который запретил судам вмешиваться в трудовые конфликты и охранял права профсоюзов на забастовки, бойкоты или пикеты.
Нью-Йоркский Наполеон
Такое прозвище получил Фиорелло Ла Гуардиа после того, как в 1933 году он был избран на пост мэра Нью-Йорка. Это произошло в разгар Великой депрессии. Город находился в ужасающем состоянии, касса муниципалитета была пуста.
Предыдущий мэр развёл в муниципалитете коррупцию и сделал функционирование Нью-Йорка в высшей степени проблематичным. Этому способствовал разгул преступности и расцвет подпольного бизнеса. Жители сталкивались со всеми прелестями жизни в разорённом городе: насилие на улицах, повсеместная неухоженность, кричащая бедность, жилищные и транспортные проблемы.
Фактически, можно сказать, что Ла Гуардиа предстояло повторить подвиг Геракла по очистке авгиевых конюшен. И этот невысокий плотный человек смело взялся за дело.
Забегая вперёд, скажем, что это дело ему удалось. Будучи три срока на посту мэра самого большого города США, Ла Гуардиа стал известен как беспристрастный и честный реформатор. Что он сделал?
Во-первых, он восстановил финансовое здоровье города. За несколько лет Нью-Йорк смог избавиться от долговых обязательств перед банками. Банкротство городу больше не грозило.
Во-вторых, у Фиорелло сложились хорошие отношения с президентом Франклином Рузвельтом и губернатором штата Нью-Йорк (напомним, что резиденция губернатора расположена не в городе Нью-Йорке, а в относительно небольшом городке Олбани). И тот, и другой, оказывали мэру Нью-Йорка постоянную поддержку. Рузвельт, например, выделил на «спасение» Нью-Йорка пятую часть федерального антикризисного бюджета. Благодаря этому в городе были запущены программы трудоустройства и строительства социального жилья. Построили то, на что всегда не хватало денег: общественные больницы, детские площадки и школы. Город выкупил три линии метро, и метро сделалось самым дешевым городским транспортом. При Ла Гуардиа в Центральном парке, который, действительно, находится в центре Нью-Йорка, начали представлять бесплатные спектакли. Ожили концертные залы и театры. Нью-Йорк стал культурной столицей Соединённых Штатов.
В-третьих, Ла Гуардиа бескомпромиссно почистил все уровни муниципальной службы. Главным его лозунгом стала фраза: «Be good or be gone!» – то есть, «или ты работаешь отлично, или ты работаешь в другом месте». Кадровая политика стала прозрачной и конкурентной. Новый глава города не церемонился с корумпированными членами городского совета. Кто-то был уволен, а остальным новый мэр заявил, что большинство – это он. Не очень демократично? Но благодаря этому в середине 30-х годов Нью-Йорком начали руководить по-настоящему компетентные люди. Ла Гуардиа вошёл в историю города, как мэр, который приступил к работе в самые короткие сроки.
И следует сказать, что Ла Гуардиа сразу заменил силовиков: руководителя полиции Нью-Йорка и всех начальников тюрем. В Соединённых Штатах такая замена входит в компетенцию мэра. Фиорелло сказал, что для самозащиты ему вполне хватает пистолета и отказался от охраны, усилив полицейские участки.
От новой полиции мэр требовал чётких и решительных действий в полном соответствии с законом. Это позволило ему практически свести на нет нацистские демонстрации, которые участились после прихода к власти в Германии нацистов. На охрану таких демонстраций Ла Гуардиа посылал полицейских-евреев. Так что антисемитские демонстрации многонациональном Нью-Йорке быстро завяли. Вероятно, то, что в Тель-Авиве появилась улица Ла Гуардиа – это ещё и знак признательности мэру Нью-Йорка за решительную антинацистскую позицию.
В-четвёртых, благодаря столь решительной чистке городских руководящих структур, мэр начал борьбу с коррупцией и с теневым бизнесом. В эмоциональной речи он обратился к жителям города, призвав выкинуть из города бездельников, подразумевая в первую очередь мафиозные структуры. Главного мафиози, Чарли Лучиано по прозвищу «Счастливчик» он распорядился арестовать хоть за что-нибудь. «Счастливчиком» занялся лично городской прокурор. Чарли Лучиано почёл за лучшее исчезнуть из Нью-Йорка и скрыться в Арканзасе. Но его обнаружили и в глубинке и доставили в Нью-Йорк. 11 мая 1936 года начался суд. Присяжные признали Чарли Лучиано виновным, и он получил заслуженные им 30 лет тюрьмы.
Посадка «Счастливчика» была блестящей победой мэра, но не единственной. За время его пребывания на посту мэра Нью-Йорка 72 преступных авторитета упрятали за решётку. Город стал гораздо безопаснее.
И не только безопаснее, но и дешевле. Мафиозные структуры захватили в свои руки торговлю продовольственными товарами и, создав монополию, взвинтили цены.
Ла Гуардиа вспомнил об одном старом, но действующем законе США, который позволял мэру в особых обстоятельствах запрещать ввоз и продажу продовольствия во вверенном его попечению городе. Не зря он получил диплом юриста! Сославшись на этот закон, Фиорелло запретил с 20-го декабря 1935 года продажу в городе оливкового масла и артишоков. Одновременно он разрушил бандитскую монополию, заключив договоры на поставку продуктов c двумя солидными фирмами. Через неделю и артишоки, и оливковое масло продавались в Нью-Йорке продавались по снизившимся на треть ценам.
И наконец, пятая задача, которая, вероятно, была самой сложной. Мэру предстояло модернизировать городскую инфраструктуру, исправив ситуацию с транспортом и городским траффиком. Среди новых строительных проектов, изменивших вид Нью-Йорка стали многочисленные мосты и дороги, а также городской аэропорт.
Авиабилет до Нью-Йорка
В середине 1930-х годов авиация в США «становилась на крыло». Небольшие пассажирские самолёты начали соединять между собой далёкие города.
Первым коммерческим аэропортом в районе Нью-Йорка стал аэропорт в Ньюарке, что в соседнем штате Нью-Джерси. Он открылся 1 октября 1928 года и вскоре стал самым загруженным аэропортом в мире.
Ла Гуардия был военным лётчиком во время Первой мировой войны и большие перспективы пассажирской авиации не вызывали у него сомнения. А ещё он любил свой Нью-Йорк и очень хотел, чтобы в управляемом им городе был свой аэропорт.
Однажды Ла Гуардиа возвращался домой из дальней поездки. Конечно же, на самолете. Как положено, небольшой пассажирский самолёт приземлился в Ньюарке. Дальше – на автомобиле, совсем недалеко. Но Фиорелло отказался выйти из самолета на том основании, что билет он брал до Нью-Йорка! Спорить с ним не стали. Самолет снова взлетел и спустя десять минут приземлился на частном летном поле в районе Квинс, где недавно был парк развлечений. И вскоре здесь началось строительство.
В 1939 году аэропорт был открыт. Его назвали «Нью-Йоркский полевой муниципальный аэропорт Ла-Гуардиа». Он сразу же разгрузил аэропорт в Ньюарке. Настолько, что чемпионом по трафику самолётов стал аэропорт Мидуэй в Чикаго.
Блеснёт любовь улыбкою прощальной
Как видим, на посту мэра Нью-Йорка Ла Гуардиа работал изо всех сил. Может быть, он желал, чтобы работа заменила ему семью. И всё же…
Мари Фишер (Marie Fisher; 1895–1984) была на 13 лет младше Фиорелло. В 19 лет она начала работать секретарём в адвокатской конторе Ла Гуардиа. Когда Фиорелло стал конгрессменом, Мари осталась его секретарем, а после избрания Ла Гуардиа на пост мэра в 1934 году Мари осталась его секретарем.
Однажды Мари, уже уходя с работы, принесла Ла Гуардиа какие-то нужные ему бумаги. И Фиорелло неожиданно сказал ей:
– Мари, вы уволены!
– В чём дело, сэр?!
– Я не могу ухаживать за женщиной, которая на меня работает.
Это было своеобразное и неожиданное признание. Мари и Ла Гуардиа стали супругами. У Мари не могло быть детей, и супруги воспитали в своей семье двух приемных. Они прожили вместе до самой смерти Фиорелло.
Город помнил своего мэра. В день похорон по всему Нью-Йорку плакали сирены – это пожарные Нью-Йорка прощались с мэром. Телеграмму соболезнования прислал президент Гарри Трумэн. Она заканчивались поэтичными словами: «Он был неподкупен, как Солнце».
