История государства Израиль чрезвычайно интересна. Особенно, его экономическая история. За короткий исторический срок в местах практически пустынных и сложных даже для поддержания скромной жизни появилась развитая страна со всеми государственными атрибутами, а главное, с передовой экономикой. Будто бы разжалась сжатая до предела пружина.
Можно сказать, что произошло чудо. Но чудо это было вполне естественным, его сотворил труд миллионов людей, направленный к одной цели. Причём, как правило, людей, приехавших в эти края со всего мира, из самых разных стран.
Период становления и развития государства принято делить в соответствии с тем, из какой страны мира в определённый период был максимальный приток репатриантов. Переезд в Святую Землю на иврите называется «алия» («подъём»). Вполне исторически грамотно говорить о первой, второй, третьей алие, или об алие из Российской империи, Польши, Германии. Каждая алия характеризуется определённым временным промежутком и – что более существенно – определённым вкладом в экономику и организацию общественной жизни.
Немцы в городе
Около четверти численности Пятой алии (1929—1939) составляли выходцы из Германии. Это были люди в высшей степени культурные и профессиональные, чрезвычайно щепетильно относившиеся к внешним признакам культурности в европейском смысле этого слова. Они не представляли, что мужчине возможно пройтись по улице в шортах и сандалиях на босу ногу. И без галстука! С другой стороны, обитатели кибуцев, приехавшие чуть раньше и уже обвыкшиеся в новых реалиях, довольно громко посмеивались над привычками этой «алии профессоров». Строят из себя этаких «человеков в футляре»! Кстати, Чехова и других русских классиков кибуцники уважали и читали. В оригинале.
Со временем всё стало на свои места. Профессора заняли те позиции в учебных заведениях, на которые претендовали. Юристы, получившие образование в лучших немецких университетах, тоже нашли своё место и со временем внесли вклад в создание юридической системы возникшего еврейского государства. Архитекторы начали строить дома. Благодаря их трудам Тель-Авив сейчас – единственный в мире заповедник стиля «Баухауз», который процветал в те годы в Германии, а потом почти полностью погиб в годы Второй мировой войны.
И да, Тель-Авив, Иерусалим и Хайфа стали немного походить на европейские города. В них стало приятно работать и жить.
Одна из первых
А вот в Германии во второй половине 1930-х годов стало жить неприятно. Более того, для евреев это стало смертельно опасно. Большая часть «немецкой» алии бежали от поднимавшегося в Германии нацизма.
Но некоторая часть немецких евреев приехала в Палестину уже в начале 1920-х годов. Они снялись с обжитых мест добровольно и руководствовались чаще всего идейными соображениями. У каждого была своя история.
Вот, например, Кэте Данелевич (Käte Danielewicz; 1890 – 1978) родилась и выросла в еврейской семье в Берлине. У неё было ещё три сестры. Кэте окончила гимназию для девочек. Будучи спортивной, из всех предметов она более всего любила гимнастику. Кэте вступила в Немецкий гимнастический союз, и вдруг узнала, что гимнастка-еврейка в нём – нежелательная персона. Это было несправедливо и потому обидно ещё более. К счастью, в то время, ещё перед Первой мировой войной, появилась альтернатива. В это время был создан сионистский «Союз еврейских женщин по гимнастике и спорту», Кэте с радостью рассталась с чисто немецкой гимнастикой и стала активисткой зарождавшегося еврейского спорта и восторженным приверженцем сионизма. В сентябре 1922 года Кэте Данелевич приняла решение эмигрировать в Палестину. Ей было тогда 32 года. Урезав свою фамилию до Дан, Кэте взяла билет на пароход, уходивший из Гамбурга в Александрию.
Через пять недель она прибыла в Тель-Авив и прожила там несколько месяцев, а потом переехала на север страны, в город Цфат, где под эгидой организации «Джойнт» организовала небольшую школу для девочек-сирот в возрасте от 14 до 16 лет.
Отельер – это звучит гордо
Управление общежитием, где жили ученицы, стало для Кэте Дан знакомством с гостиничным бизнесом. Эта область деятельности в то время в Палестине совсем не процветала. Гостиницы, соответствовавшие требованиям 20-го века, только строились, прочие же приюты для путешественников мало чем отличались от караван-сараев 18-го века.
Наряду с Иерусалимом, Хевроном и Тверией Цфат традиционно считается одним из святых для евреев городов. В 1923 году Цфат был довольно захолустным поселением, в котором вперемешку с местными арабами жили религиозные евреи. Местечко мало привлекательное. Кэте Дан взглянула на здешние места взглядом человека, посещавшего Швейцарию. На этот взгляд Цфат имел большой туристский потенциал: прекрасные виды, свежий воздух, прохладная горная погода и достаточно экзотические местные жители. Есть что посмотреть, надо только организовать место для проживания гостей.
Кэте Дан сняла на главной улице Цфата большой дом в шесть комнат и оборудовала его в качестве гостиницы. Получился довольно симпатичный отель, в котором, однако не было ни воды, ни электрического освещения.
Весной 1928 года Кэте Дан, вернувшись из поездки в Швейцарию, решила довести свою гостиницу до более или менее современных стандартов. Она сняла у местного богатого араба большой дом, построенный по западным образцам. Дом находился в роще, ко входу вела кипарисовая аллея, а из окон открывались виды на горы и озеро Кинерет. В саду, который окружал дом, Кэте сделала очень миленькое кафе европейского типа. А главное, во все комнаты была проведена вода и в гостинице был туалет с ватерклозетом, единственный в Цфате. Свой отель европейского типа Кэте всё же назвала патриотично, «Галилея»
Техническое оснащение гостиницы очень важно. Но Кэте Дан, как человек европейский знала ещё одну важную, не менее заметную сторону гостиничного бизнеса. Гостю должно быть комфортно жить в отеле. Этому способствуют маленькие, но очень заметные мелочи: ковры на полу, разноцветные шторы на окнах, скатерти и столовое серебро на обеденных столах. Европейский комфорт был в то время в новинку в подмандатной Палестине, и Кэте Дан предлагала его за достаточно скромную цену.
Ещё одна важная составляющая любого отеля – развлечения. Кэте Дан озаботилась и этим. На развлекательные вечера в отель в Цфате привозили исполнительниц танца живота из Бейрута. Хоть не далёкая, но заграница! Одним словом, гостиница в Цфате стала весьма привлекательным местом.
И это тоже было важно. Ведь для любого отеля один из главных факторов – публика. У Кэте было много знакомых среди людей вполне обеспеченных, чтобы заинтересоваться новым местом отдыха. В пансион Кэте Дан стали приезжать британские офицеры, профессура из Хайфы и из Иерусалима, бизнесмены, интеллигенция. Среди гостей были лидеры еврейского ишува, поэт Хаим Нахман Бялик и мэр Тель-Авива Меир Дизенгоф. Клиентура постепенно расширялась. Появились даже гости из-за рубежа и планы расширения бизнеса. Почему бы не построить подобные пансионы в Тель-Авиве, в Хайфе, в Иерусалиме?
Плохие соседи
Грандиозным планам не суждено было сбыться. В августе 1929 года по всей подмандатной Палестине начались беспорядки среди арабского населения, закончившиеся еврейскими погромами в Иерусалиме, Яффо, и в Хевроне.
Дошло дело и до Цфата. Постояльцы отеля Кэте Дан оказались в настоящей осаде. Полицейские в городе были арабами, и защитить евреев не то что не могли – не хотели. Покинуть город было невозможно: водители автобусов опасались нападения на дорогах. Даже по телефону связаться с другими городами было невозможно. Все телефонные вызовы сходились на городской телефонный узел, а начальник местной полиции запретил телефонные звонки в другие города. Вспоминая об этом понимаешь, какое великое изобретение – мобильный телефон.
Еврейский квартал Цфата был разгромлен, а 18 его жителей убиты. Выживших эвакуировали в центр города, где находилось здание британской администрации. Здание охранялось войсками, поэтому погромщики сюда соваться не осмелились. Постояльцам отеля Кэте Дан тоже предложили переселиться туда. Это было наилучшее решение в городе, объятом пожарами домов, где жили евреи, по улицам которого ходили отряды грабителей. Это были не только арабские жители Цфата. Пограбить город подтянулись также обитатели окрестных арабских деревень.
В этих жутких условиях у Кэте Дан не было времени для страхз. Она чувствовала ответственность и за своих постояльцев, и за несколько тысяч евреев, укрывшихся в здании британской администрации. Большинство из них были женщины, старики и дети, у которых не было ни еды, ни воды. В отеле Кэте в подвале были припасы, и она выехала туда на машине с двумя солдатами сопровождения. Солдатам она пообещала вино из своего винного погреба.
Через три дня ситуация в городе стала поспокойнее. Люди получили возможность выйти из своего укрытия. Через месяц она навсегда покинула Цфат.
Новые песни придумала жизнь
Весной 1930 года Кэте Дан обосновалась в Тель-Авиве и решила продолжать гостиничный бизнес. Она смогла арендовать небольшую гостиницу с восьмью номерами, ветхое здание, находившееся практически на пляже у Средиземного моря. После капитального ремонта и оборудования здания получилась приятная гостиница с европейской атмосферой. Терраса с видом на море стала её главной фишкой. Ну, и ещё прежняя публика сохранилась. Теперь к Кэте Дан не нужно было ехать целый день куда-то в горы, в Цфат. Она была рядом.
Спустя два года, Кэте Дан решила строить собственный отель неподалёку. Она хотела построить лучший отель в городе. Проектировал отель подруга Кэте архитектор Лотта Кон. Здание было двухэтажное, с 14 номерами с видом на море и с двумя общими балконами. Кэте Дан лично следила за оформлением внутреннего дизайна и за техническим оснащением: сантехника, отопление и мебель были лучшими на тот момент. Весь отель имел центральное отопление, в каждом номере был телефон. Внизу было кафе с террасой, выходившей на море и на пляж, и с модным в те годы танцполом. В Тель-Авиве это было так необычно, что про новый отель даже сняли документальный фильм.
Повторим ещё раз: публика определяет характер отеля. К Кэте Дан ходили сливки тель-авивского «высшего общества». Немного смешно применять этот термин к отчаянным социалистам, какими были большинство из тогдашних руководителей еврейского ишува. Культурная жизнь в Тель-Авиве была не богата, и отель «Кэте Дан» быстро стал её центром. Каждую пятницу по вечерам здесь проводились танцевальные вечера в модном тогда европейско-американском стиле. Сюда приезжали жители из соседних городов, что в 1930-е годы было совсем не просто. В 1936 году был организован Палестинский (впоследствии Израильский) филармонический оркестр, который выступал в здешнем кафе, а его дирижер постоянно жил в отеле. Здесь же проживали и другие знаменитые музыканты, приезжавшие в Палестину с гастролями, например, Артуро Тосканини.
«Кэте Дан» оказалась образцовой палестинской гостиницей. Для жителей Тель-Авива имя Кэте Дан было символом уюта и комфорта. Несмотря на высокие цены, гостиница была полностью занята в течение всего года, и окупилась очень быстро. Более того, Кэте Дан уже на второй год добавила к своему отелю третий этаж. Тем самым она отреагировала на начало массовой иммиграции в Палестину евреев из Германии и центральной Европы вследствие прихода к власти Гитлера. Богатые иммигранты находили у Кэте Дан привычный европейский комфорт и удобства, и – что немаловажно – европейскую кухню. Рафинированным европейцам не хумус же есть! Кстати, кухня отеля была так же оснащена модерновым оборудованием, и повара здесь были классные.
Таинственное убийство
Кэте Дан находилась в дружеских отношениях со всей верхушкой нарождающегося еврейского государства. Фактическим министром иностранных дел этого ещё не созданного государства был Хаим Арлозоров. В 1933 году он вернулся из Германии, где пытался повлиять на судьбу евреев в стране после прихода к власти нацистов. Надо сказать, что переговоры Арлозорова вызывали неприятие многих евреев, как в Европе, так и в Палестине, считавших сотрудничество с нацистами в любой форме не только аморальным, но и вредным.
Утром 16 июня 1933 года чета Арлозоровых вышла на балкон пансиона позавтракать. Затем они пошли прогуляться по берегу моря. Здесь их настигли два неопознанных человека, один из которых выстрелил в Арлозорова, который к вечеру того же дня скончался. Убийство это так и не было раскрыто, хотя в нём подозревали и немецких нацистов, и местных коммунистов, и сотрудников британских спецслужб. Повторим, многим было выгодно прервать переговоры с нацистами.
Война – не мать родна
Вторая мировая война началась в Европе, но её осколки долетели и до контролируемой британцами Палестины. В буквальном смысле этого слова. 9 сентября 1940 года итальянские самолёты бомбили Тель-Авив. Одна из бомб взорвалась на пляже и осколки повредили стеклянную крышу зала и лестничной клетки. Кэте Дан отреагировала мгновенно. 22 постояльца, проживавших тогда в гостинице, переселили в отель по соседству и нижний этаж за короткий срок полностью отремонтировали. А в 1943 году британцы конфисковали отель для военных нужд.
Старое имя – новый бренд
Кэте Дан безуспешно пыталась возвратить отель с её именем под её же управление. Но юридическая тяжба не завершилась в её пользу. Отчаявшись, она продала отель братьям Екутиэлю и Шмуэлю Федерманам. Братья Федерманы вырвались из нацистской Германии в 1939 году, за месяц до начала Второй мировой войны. По приезде они послились в «Кэте Дан» и поэтому хорошо знали, что покупают.
Вскоре после продажи пансиона Кэте потеряла мужа. Её сын начал учёбу в Хайфе, в Технионе, и она переехала вслед за ним. Почти одновременно она потеряла и любимое дело, и любимого человека. Кэте сильно горевала и замкнулась в себе. Но через некоторое время она увлеклась живописью, и уроки рисунка, которые она брала, позволили женщине вновь найти контакт с жизнью. Она скончалась в возрасте 88 лет, в 1978 году. Основательница израильского гостиничного бизнеса похоронена в Хайфе. После неё остались рукописные воспоминания, которые она написала по-немецки, а ещё имя, которое начало свою отдельную жизнь и превратилась в известный израильский гостиничный бренд.
Этот бренд братья Федерманы основали в июне 1947 года. В 1953 году на участке земли рядом с пансионом «Кэте Дан» они построили отель «Дан». Это была первая гостиница на береговой линии Тель-Авива. Вслед за ней вдоль песчаного пляжа начали строить другие гостиницы, и в результате образовалась новая береговая линия Тель-Авива, известная по фотографиям во всём мире.
А в начале 1960-х годов и этот отель, и здание пансиона «Кэте Дан» разрушили, чтобы на их месте в 1964 году построить новый отель «Дан Тель-Авив». Этот отель действует и поныне. В начале 1970-х во время ремонта фасад гостиницы, выходящий на море, был оформлен известным израильским художником Яаковом Агамом. Этот фасад, раскрашенный во все цвета радуги, тоже стал частью городского ландшафта Тель-Авива.
